11.12.2015.–31.01.2016. Москва. Данила Ткаченко. «Закрытые территории»

// Текст и фото предоставлены организаторами выставки //

ОБРАТИМОСТЬ УТОПИИ
Фотограф Данила Ткаченко самоотверженный человек. Готовый к лишениям, трудностям ради утверждения идеи, что творчество фотографа способно и сегодня не оформлять реальность, а конструировать ее, вопрошать на тему самых сложных и неудобных вопросов. Несколько лет провел фотограф в экспедициях по России и Украине для создания серии о людях, добровольно выбравших путь отшельника, чурающихся человеческого общества, ушедших жить в дебри и чащи. Серия Escape была удостоена приза международной фотожурналистики World Press Photo 2014.

Представляемый проект называется «Запретные зоны». В нем много фотопортретов вмерзших в снежный горизонт свидетельств утопий модернистской эпохи: обнаруженных в разных, часто секретных точках карты бывшей Страны Советов технических сооружений, инженерных конструкций, новейших разработок для вооруженных сил СССР. Эти объекты перемежаются фотографиями с обсерваториями, военными базами — полигонами нового оружия, закрытыми городами. Все эти сооружения и зоны представлены в постапокалиптической вечной мерзлоте. Глядя на эту стылую серию и вспоминая дремучую отшельническую, приходишь к выводу, что Ткаченко интересует совсем не проблема экзотической натуры, а глубинный философский вопрос: на какой грани Утопия обращается Антиутопией, каковы причины этого неизбежного двуединства.

Сегодня среди художников и интеллектуалов-историков очень востребован период невзрачной архитектуры и цивилизации второй волны интернационального модернизма, условно: 1960—1980-х. В нем ищут вдохновленные авангардном эпохи Малевича идеи социального равенства, прогрессистской модели развития цивилизации. Аскетизм, техницизм и брутализм, — три кита, на которых держится миф утопии второй модернистской волны. Конечно, интересно исследовать, что пошло не так. Почему прекрасные идеи о научно-технической революции, мирном атоме, физиках-лириках вмерзли в лед, стали очагом энтропии или (и) радиационного заражения. Руины прогрессистского модернистского проекта описал в своей книге «Воинствующий модернизм» Овен Хаверли (Hatherley O. Militant Modernism. 2009). Одной из первых ласточек темы превращения модернистской утопии в энтропию стал, конечно, культовый для 1970-х фильм Тарковского «Сталкер». Вместе с героем мы движемся по зараженному чем-то, руинированному, но дико притягательному месту, оставленному иной цивилизацией. В нем есть комната желаний, но самих желаний давно уже нет. Эта ностальгия по подобного рода «зонам» оформилась в движение киберпанк — в общем-то прямого наследника битничества. Ключевая идея археологии «зон»: желание желания и бессилие в поиске оных.

На сегодняшнем этапе жизни цивилизации позитивные, прогрессистские проекты развалились, застряли во льдах. Человечество боится будущего. Оно травмировано фактом мутации утопического проекта в антиутопию актуальных жизненных реалий. Дихотомия «Утопия — Антиутопия» для художника Данилы Ткаченко становится чем-то вроде подзорной трубы или бинокля, в которые можно смотреть то с одного, то с другого конца. В серии «Отшельники» мы видели мир в огромном увеличении, в котором утопичность эскапистского проекта оживает во всей своей трагической уязвимости. В новой серии мы смотрим на антиутопию советского модернизма с того конца окуляра, в котором мир уменьшается в размерах, превращаясь в равнодушную и самодостаточную, в то же время очень красивую эстетскую картинку. В какой-то момент знаки «+» и «-» в наших оценках видимого меняются местами. И это свидетельство точной постановки глаза мастера, который увлечен поиском бытийственных проблем рождения, крушения и обратимости мечтаний человечества о совершенной и ужасной (совершенно ужасной, ужасно совершенной) жизни.
Сергей Хачатуров

Следите за новостями на страницах Foto&Video в Facebook и «ВКонтакте».