Театр в театре. Театральная фотография

Фотография и театр в моей жизни с детства. Два этих увлечения я соединил в одно — театральную фотосъемку. Герои моих фотографий — куклы и актеры, оживляющие их.

Я часто слышу, как дети в театре спрашивают родителей: «А кто держит кукол — дяди или тети? А как их держат, если рук не видно? Так темно, потому что меняются декорации?» И мне все больше хочется показать им то, что скрывает ширма, что происходит за ней. Хочется донести до зрителя, какой большой труд стоит за кажущейся легкостью веселья, развлечений.

Съемка за сценой кардинально отличается от съемки из зрительного зала. Фотограф невольно становится участником процесса — он должен установить контакт с актерами и не мешать. Когда каждый их шаг рассчитан, каждая мизансцена построена, фотограф, не зная чего-то, может случайно навредить.

Если в спектакле занято много артистов и за ширмой «яблоку негде упасть» — снимаю с почтительного расстояния. Еще бывает, нутром чувствуешь: актерам не по душе близкие щелчки фотокамеры. Сразу дистанцируюсь, снимаю телевиком, делая вид, что фотографирую общие планы, а не кого-то конкретно. Стараюсь «не лезть в душу» — и портреты получаются искренними.

Находясь за ширмой, можно попасть в неловкую ситуацию. Со мной был такой случай во время спектакля «Конек-Горбунок»: увлекся съемкой и не успел спрятаться, когда передвигали ширмы, — из зала послышался детский смех. Хорошо, что никто не понял, в чем дело: дети вообще часто смеются.

Во время смены декораций, когда монтировщики передвигают ширмы, актеры меняют кукол, реквизиторы собирают лишнее и все вокруг движется, главное — не попасть никому под горячую руку. Поэтому в такие моменты лучше всего отсидеться в укромном месте, дождаться, пока закончится суета.

Особенно легко себя обнаружить в тихих эпизодах, в паузах между репликами: перевожу фотокамеру в режим предварительного подъема зеркала — и механика работает тише. Вообще это полезно при съемке в полумраке, на длинной выдержке.

В околосценических лабиринтах есть участки скрипучих полов, по которым невозможно пройти тихо; пробираюсь по ним, когда звучит громкая музыка. Еще в темноте можно наткнуться на разные вещи (грузы, стойки, реквизит), споткнуться и полететь кубарем — стою, привыкаю, потом иду на ощупь, шаг за шагом, с камерой за спиной (чтобы были свободны руки).

Когда-то работаю, сидя на корточках у ширмы, бывает, лежа на площадке буквально у ног актеров, а иногда с мостика над сценой. Однажды с мостика свалился тяжелый предмет, упал прямо под ноги актерам. Оказалось, что другой фотограф случайно обронил обойму аккумуляторов. Обошлось, а могло серьезно покалечить кого-нибудь! Так что будьте бдительны. Следите, чтобы ваши съемочные инструменты находились в застегнутых карманах. Еще проверяйте, хорошо ли сидит бленда в пазах (свою я откручиваю, потому что держится слабо). И лишь после «ревизии» можно спокойно работать.

Я обычно снимаю двумя камерами с тремя объективами: широкоугольником, «полтинником» и телевиком. Вспышкой не пользуюсь. Фотовспышка за ширмой недопустима: она слепит и отвлекает актеров, видна зрителям. Но дело не только в этом. Мне кажется странным дополнять светом вспышки намеренно затемненные осветителями сцены спектакля. Это все равно что освещать прожекторами ночную улицу и называть при этом съемку ночной. Темнота, как и свет, — художественно-выразительное средство.

Свет в спектаклях непостоянен и по силе (яркий, бледный, полумрачный), и по области охвата (локальный, общий), и по продолжительности. Цветовая гамма его тоже часто меняется: сцена то синего цвета, то розового, то еще какого-нибудь. А времени на настройку баланса белого совсем нет, поэтому я работаю в режиме автоматической установки этого параметра. Остальные же «три кита» — светочувствительность, диафрагма, выдержка — полностью ручные: балансирую ими в зависимости от обстоятельств.

Думаю, чтобы сделать удачные кадры, сначала стоит посмотреть представление из зала, запомнить яркие моменты, а потом уже снимать. Если хорошо знать сюжет спектакля, то в нужную минуту будешь начеку. мои фотографии одного и того же спектакля — плоды нескольких съемок. Больше всего я снимал «Необыкновенный концерт» (пять съемок, более 1,3 тыс. кадров) и «Божественную комедию» (шесть съемок, около 900 кадров).

* * *

Каждый творит своими средствами: актеры — куклами, а фотограф — камерой. Иногда мне просто хочется стоять и смотреть, как актеров «несет кураж». Смеюсь как ребенок, забавляясь театром в театре. Ведь рядом со мной происходит самое интересное!