Правила большой игры. Съемка тенниса

Пятнадцать лет назад я впервые приехал на Уимблдон в качестве пишущего корреспондента журнала «Эхо планеты». Организаторы присвоили мне низшую степень аккредитации (всего их пять видов), обозначенную, не без юмора, как Rover, в переводе — бродяга, скиталец. Как потом оказалось, высшей формы Centre Court ни один российский репортер никогда не удостаивался. Не имея персонально закрепленного места на главных кортах, я «скитался» по всей территории Всеанглийского лаун-теннисного клуба, не слишком отличаясь от тысяч посетителей Уимблдона, купивших недорогой входной билет. Но моей главной целью было попасть за кулисы Мекки мирового тенниса. И я туда попал. Изучил «кухню» турнира, пообщался с теннисными звездами на пресс-конференциях и в буквальном смысле приблизился к мировому бомонду. Ложа прессы Press Box находилась в двух метрах от королевской Royal Box, в которой Елизавета II появлялась всего четыре раза за пятьдесят с лишним лет правления, но зато частенько располагались мировые знаменитости, начиная от Шона Коннери и заканчивая Элтоном Джоном.

Сдав материал в редакцию и получив гонорар, я уяснил из слов редактора, что если бы имелись еще и фотографии с места события, то художественная ценность репортажей для журнала и материальная для меня серьезно возросли бы. Значит, будем снимать.

Присматриваясь к работе профессиональных фотографов, я с наивным удовлетворением обнаружил, что на первый взгляд ничего особенного в профессии спортивного фотокорреспондента нет. Сиди себе целыми днями на скамейке возле корта и щелкай затвором. Была бы подходящая аппаратура.

На следующий год, снова приехав на Уимблдон в качестве пишущего журналиста, я захватил с собой камеру и стал фотографировать, располагаясь у кромки общедоступных кортов без мест Ground Courts. Вокруг теснились зрители, что создавало неудобство и им, и мне. Зато здесь не нужна была специальная фотоаккредитация, как на главных кортах. Тогда у меня еще была пленочная зеркалка Pentax K1000 с ручной фокусировкой, и поймать резкость, снимая быстро передвигающихся игроков, было довольно затруднительно. Вместе со мной на турнире работал ас из асов Сергей Киврин, который иногда по-дружески помогал советами. Сравнив свои экзерсисы с его фотоТекст графиями, я с огорчением обнаружил, что искусство спортивного фотографа базируется не на той части тела, что часами ерзает на скамейке, а на метр выше. Но все же в результате этой поездки репортажи с моими фотографиями были напечатаны в «Огоньке», «Эхе планеты » и «Московской правде».

В следующем сезоне я решил послать заявку на фотоаккредитацию, здраво рассудив, что писать об Уимблдоне она мне не помешает, а снимать поможет. Заявка была удовлетворена, и, купив свой первый автофокусный Canon Elan II (Canon EOS 50 для американского рынка) и бюджетный зум Canon с фокусным расстоянием 100–300 мм, я официально влился в международную теннисную фотокогорту.

С тех пор я поменял несколько камер Canon, приобрел профессиональные объективы и объездил десятки теннисных турниров от Австралии до Америки.

Точки съемки

Штатные места фотографов — скамейки или ряды кресел вдоль боковых линий. На некоторых турнирах существуют дополнительные места на трибунах и даже под землей сразу за задней линией, как на стадионе «Ролан Гаррос». Оттуда снимают любители необычных ракурсов и теннисной клубнички из таблоидов, т.к. из подполья хорошо просматриваются все детали нижнего белья теннисисток. Однако серьезные фотокоры пренебрегают подобной «желтизной». Чем ближе позиция к центру корта, тем удобнее фотографировать и тем выигрышнее ракурс. Во-первых, можно снимать в обе стороны, и во-вторых, фигура теннисиста видна под самым лучшим углом. Эти места занимают представители газет и журналов с мировым именем. «Несолидным » изданиям достаются позиции ближе к задней линии. Но и с них можно снять интересный кадр, т.к. ключевые мячи разыгрываются, в основном, в углах корта. Очень красивые снимки получаются с верхних ярусов стадиона, если он достаточно высок. Например, центральный корт на US Open настолько огромен, что сверху можно снимать под углом в 45 градусов. В этом случае нужны длиннофокусная оптика 300–400 мм и двукратный конвертер — расстояние до игрока достигает от нескольких десятков до сотни метров. В крытых залах фотографы с альпинистскими навыками забираются на колосники над кортом и снимают вертикально вниз — редкий ракурс. Необычный снимок можно сделать короткофокусным объективом и даже «рыбьим глазом», если расположиться в самом углу корта и поймать момент, когда игрок окажется прямо перед вами. Будут видны весь стадион и эффектно искаженная фигура теннисиста.

На финалах на скамейке бывает настолько тесно, что буквально чувствуешь локти соседа. В этом случае фотографируют только принимающего подачу игрока, т.к. повернуть длинный объектив в другую сторону нет физической возможности. Иногда сосед может попросить вас убрать бленду, чтобы она не мешала ему снимать. Принято с уважением относиться к подобным просьбам.

Освещение

Самые живописные снимки получаются в утреннюю и вечернюю сессии. Утром фотографы стараются снять игрока на темном фоне, обычно в направлении солнца (обязательна бленда). Контровой свет всегда эффектен, а если от корта с твердым покрытием еще идет подсветка, то создается пластичный объемный рисунок фигуры теннисиста. Вечером, после 17–18 часов, фотокоры стараются поймать игрока на границе между освещенной и теневой частью площадки, почти черной, что вместе с длинной тенью от него дает красивый графический эффект — яркий и резкий. Дневной свет особых изысков фотографам не предоставляет. А вечером все стараются снимать только по мере необходимости. Искусственный свет игроков не украшает. Да и чувствительность приходится ставить на максимум.

Техника съемки

Теннисные фотографы используют и «одиночные выстрелы», и «пулеметные очереди», благо что современные репортерские камеры позволяют делать до 12 снимков в секунду. Оба способа имеют как плюсы, так и минусы. «Одиночный» стиль заставляет фотографа все время быть в напряжении, т.к. в случае красивого розыгрыша у него есть всего один шанс на хороший кадр, но зато сразу виден результат. «Очереди» в этом смысле облегчают задачу, но потом нужно просматривать и отсеивать лишние кадры из сотен снимков, наработанных за многочасовой матч (американец Джон Изнер и француз Николя Маю играли на Уимблдоне 2010 года больше 11 часов — исторический рекорд, а самый продолжительный розыгрыш одного очка был зафиксирован в 1984 году: американки Вики Нельсон и Джин Хепнер непрерывно обменивались ударами в течение 29 минут — 643 раза).

В основном, фотокоры пользуются следящим автофокусом, стараясь поймать резкость на лице теннисиста. Считается, что у объектива с фиксированным фокусным расстоянием автофокус работает чуть точнее и быстрее, чем у зума. «Теннисные» выдержки — от 1/500 при слабом освещении до 1/2000. Чувствительность — от ISO 50 на солнце до 3200 в помещении.

Почти все профи имеют при себе от 2 до 4 камер с уже прикрепленной оптикой, для того чтобы в быстроменяющейся обстановке снимать и зумом, и длиннофокусным, и короткофокусными объективами, не отвлекаясь на их смену. Меня всегда поражали энтузиазм и физическая выносливость даже не очень молодых фотокоров, в жару таскающих на себе от корта к корту с десяток килограммов аппаратуры. Сам я обхожусь двумя полноматричными камерами Canon EOS 5D Mark II и 5D, тремя объективами — великолепным фиксом Canon EF 135/2.0 L, зумами Canon EF 70–200/2.8 L и Canon EF 17–40/4.0 L — и телеконвертерами Canon 1.4x и 2x. Пробовал я и скорострельную камеру Canon EOS 1D Mark III, но «картинка» меня не вдохновила.

Снимая теннис, фотографы пользуются моноподом (вес камеры с объективом может достигать 7–8 кг), но иногда для маневренности снимают с рук.

Личная экипировка

Т.к. почти все главные турниры проходят в жаркое время года (в Австралии температура на корте может достигать 48 градусов в тени), а на скамейке от солнца спрятаться некуда, то днем необходимо принимать строгие меры предосторожности, чтобы не обгореть: сильный крем от солнца, шляпа, рубашка с длинными рукавами и легкие брюки. Лучше захватить с собой воду. На некоторых турнирах у выхода на корт стоят коробки с пластиковыми бутылками (стекло запрещено) — бесплатная вода для судей, охраны и фотографов.

Рисунок игры

Чтобы снимать эффектные кадры не от случая к случаю, а более-менее регулярно, надо хорошо понимать игру и предугадывать действия теннисиста: выйдет ли он в следующее мгновение к сетке, чтобы сыграть в красивом прыжке с лета, или сядет на шпагат, пытаясь отразить мяч в глубине корта, а может, придумает что-нибудь еще. Некоторые фотографы специально охотятся за необычными прыжками игроков. Сергей Киврин и Андрей Голованов, карауля полеты Сафина (тот любил прыгать на траве «рыбкой» почти каждую игру), на Уимблдоне распределяли между собой позиции таким образом, чтобы один из них все время сидел параллельно сетке с левой стороны корта, а другой — с правой, т.к. было неизвестно, в какую сторону прыгнет Марат. Лет двадцать пять назад фотографы так же караулили полеты Бориса Беккера.

В последние годы возникла «полускрытая» кооперация фотокоров. Некоторые моменты игры для получения наилучших результатов желательно снимать с разных точек: сверху, сбоку, в фас, в профиль и т.п. Например, последний розыгрыш финального матча, после которого победитель ведет себя особенно эмоционально и фотогенично: кто-то целует корт, кто-то бросается на трибуну к тренерам и близким людям, кто-то падает на спину, кто-то делает кульбит — вариантов масса. Трудно предсказать, где игрок окажется в ключевой момент и как себя поведет. Предположим, вы, по вашему мнению, заняли выигрышную позицию, но в последний момент теннисист вдруг оказывается к вам спиной. Все — мгновение упущено. Чтобы избежать неудач, несколько фотокоров заранее распределяют между собой места съемки, так, чтобы охватить все возможные ракурсы, а затем сбрасывают фотографии в «один котел» для дальнейшей продажи в СМИ. Иногда один из фотографов, самый именитый и хорошо оплачиваемый, продает работы под своим именем в крупные мировые издания. Стоимость хорошей фотосессии достигает нескольких тысяч долларов. Как потом распределяются гонорары, можно только догадываться.

Игроки и другие объекты съемки

Снимают, главным образом, звездтеннисистов с рекламным потенциалом: Машу Шарапову, Рафаэля Надаля, Роджера Федерера, Серену и Винус Уильямс. Их фотографии особенно успешно продаются. Но не все они «хорошо ведут» себя перед камерой. Различаются и позы, и «необщие выраженья» лиц. Гениальный швейцарец Роджер Федерер, официально имеющий титул «Лучший теннисист последнего десятилетия», отличаясь совершенным, как швейцарские часы, стилем, в момент удара опускает голову, и поймать в объектив ракетку, мяч и устремленный на него взгляд (желательная фототриада) довольно затруднительно. Рисунок игры Федерера лаконичен, а выражение лица почти всегда бесстрастно. Что мало нравится фотографам. А вот серб Новак Джокович — шоумен корта, любит иногда поработать на публику, передразнивает теннисных звезд, даже Машу Шарапову, смешно копируя их манеру поведения. Но самый благодарный объект съемки — афрофранцуз Гаэль Монфис. Его бесконечные ужимки и прыжки заставляют стадион почти непрерывно аплодировать, а фотографов — не отрывать глаз от видоискателя. Маша Шарапова и Серена Уильямс тоже выдают иногда такие позы и выражения лиц (порой довольно зверские) в момент удара, что любо-дорого снимать, а затем и продавать.

Отдельная история — фотосессии с победителями: в Париже их вывозят к Эйфелевой башне, в Нью-Йорке — к Эмпайр Стейт Билдинг, в Австралии — в Мельбурнский зоопарк к коалам.

Для фоторепортажей также пригодятся крупные планы атрибутики: мячей с логотипом турнира, плакатов, ракеток, теннисной обуви (у некоторых звезд они именные, а у Шараповой инициалы на кроссовках вытканы золотом). Антураж — залитые водой корты или уимблдонская газонокосилка в работе — тоже выглядит вполне фотогенично. Можно подснять сюжеты с травой (на Уимблдоне зрители, проходя по краю корта, иногда выщипывают ее на память) и парижским грунтом (он настолько ценится французами, что даже продается расфасованным в ювелирные кулоны, цена — 150 евро).

Знаменитая ночная уимблдонская очередь, о которой слагают легенды, тоже заслуживает внимания: на этот «пикник» на обочине Уимблдона съезжаются любители тенниса со всего мира. Днем — теннис, вечером — музыка, танцы, вино. Наутро всем выдают наклейки с надписью «Я стоял в уимблдонской очереди», а кому особенно «повезет» — «Я стоял в уимблдонской очереди под дождем». Яркие лейблы прилепляют на самые неожиданные части тела. Это своеобразный орден за заслуги перед Уимблдоном.

Среди зрителей и служащих встречаются очень живописные фигуры. На турнирах «Большого шлема» работают почетными стюардами действующие и отставные военные, почтмейстеры и пожарные, прогуливающиеся в своей парадной форме по стадиону. А болельщики зачастую разукрашивают себя, как на кислотной вечеринке. Так что не правы пресыщенные журналисты, иногда называющие Уимблдон «скуколдоном». Какая уж тут скука.

Не забудьте обратить внимание на VIPтрибуну — там могут находиться личности, за которыми на улицах охотятся папарацци. Мне повезло на разных турнирах снимать монакского принца Альбера с очередной красоткой, бывшего президента США Джимми Картера, скандального бизнесмена-плейбоя Дональда Трампа (возможно, будущего президента Америки — он собирается баллотироваться), Жан-Поля Бельмондо, Энтони Куина, Пьера Ришара и российского олигарха в окружении колоритно бандюковатой свиты.

Всегда надо быть готовым к неожиданным сюжетам; некоторые игроки позволяют себе выходки на грани фола. Лет десять назад на «Ролан Гаррос» знаменитый разбиватель ракеток и женских сердец Марат Сафин, недовольный тем, что зрители шумно поддерживали французского игрока, внезапно приспустил шорты и продемонстрировал парижской публике крепкие ягодицы. Напечатать брутальное ню большинство солидных изданий не решилось. В мой первый приезд на Уимблдон в 1996 году во время мужского финала на корт выбежала обнаженная девушка — стрикер (традиция пробежек голышом streaking имеет в Англии двухсотлетнюю историю). Работая в ресторане Центрального корта, симпатичная официантка Мелисса Джонсон угощала водой и бутербродами секьюрити, постепенно приучая их к своему присутствию в строго охраняемых зонах. В нужный момент Мелисса в плаще подошла к выходу на корт, а затем внезапно сбросила одеяние и выскочила в чем мать родила наружу. Таблоиды, знающие кухню стрикинга, утверждали, что это была отнюдь не «благотворительная акция» — Мелисса Джонсон прилично заработала на этой выходке, очевидно, заключив заранее пари. Фотографы запечатлели во всей красе и стриптизершу, и гоняющихся за ней с улыбками полицейских, и забавную реакцию королевской ложи: герцог Кентский расплылся от удовольствия, а его супруга скорчила брезгливую гримасу.Каждому — свое.

Бонусы и минусы

Самый главный бонус для турнирного фотографа — возможность бесплатно отремонтировать фототехнику. На Уимблдоне, «Ролан Гаррос», Австралийском и Американском чемпионатах работает фирменный сервис Canon и Nikon. Некоторые фотографы специально в течение года накапливают дорогостоящие неисправности, а затем привозят фотоаппараты на ближайший чемпионат «Большого шлема». В этих же службах можно взять напрокат камеры и объективы.

На Уимблдоне журналистам выдают практичные сумки, в которых можно носить ноутбук, документы и даже аппаратуру.

На всех турнирах в ресторанах для прессы существуют значительные скидки или талоны на питание. Вода, кофе, чай, а в Париже на «Ролан Гаррос» еще и вино — бесплатно. Регулярно устраиваются вечеринки для прессы — хорошая возможность отвлечься от турнирной суеты.

Микроавтобусы постоянно курсируют от официального отеля до стадиона и обратно — экономия времени и денег. На некоторых соревнованиях журналистам, так же как и игрокам, иногда предоставляют автомобили.

Минусов мало, но все-таки… Во-первых, фотографов-новичков аккредитуют на турнирах «Большого шлема» с большим скрипом. Втискивать их практически некуда — места не резиновые, а основная международная фотокогорта ездит с турнира на турнир почти в полном составе. Предпочтение отдается крупным ежедневным изданиям. Шеф фотослужбы Photography Liaison Manager может проверить у «неофита» аппаратуру (не приехали ли вы просто бесплатно посмотреть турнир, ведь стоимость двухнедельного уимблдонс-кого тура достигает 9–10 тыс. фунтов), и, если фототехника не соответствует профессиональным требованиям, отказать в аккредитации (это даже записано в кодексе). В первый раз на Уимблдоне у меня фиксировали по компьютеру время прибытия и убытия со стадиона (с бейджа на входе и выходе считывался штрих-код) — не сачкую ли я, прохлаждаясь в каком-нибудь пабе в Сохо.

И главное — на некоторых турнирах надо особенно тщательно следить за аппаратурой. Раньше на «Ролан Гаррос» и US Open личные боксы ночью иногда вскрывали (очевидно, служащие) и крали дорогостоящую технику. Так что многие фотографы стали захватывать с собой собственные замки вместо тех простеньких, что выдаются на турнире. Сейчас охрана фотосектора ужесточена, фотограф может спать спокойно. Но бдительность не помешает.

Мир в миниатюре

Неприступный забор под охраной полиции и агентов в штатском, разветвленная система транспортного сообщения с «остальным миром» (вертолетная площадка, автобусы, персональные автомобили для игроков и даже дирижабль), свое отделение полиции, пожарная команда, собственные радио, телевидение и печатные издания, десятки кафе, ресторанов и магазинов, почта, филиал банка и скорая помощь — все это позволяет назвать любой турнир «Большого шлема» «мини-государством ». Здесь есть даже свои герб, флаг и таможня, на которой вас могут предельно корректно и с улыбкой слегка обыскать. Пожалуй, на турнире нет только двух важных казенных заведений — тюрьмы и кладбища.

В этом замкнутом теннисном мире — интересном, динамичном, разнообразном — можно провести практически безвылазно все две недели турнира, накопив сотни фотографий и массу впечатлений. Но, конечно, не надо забывать, что неподалеку располагаются Париж, Лондон, Нью-Йорк и Мельбурн. Тоже достойные объекты.